Russian
Afrikaans
Albanian
Arabic
Armenian
Azerbaijani
Basque
Belarusian
Bulgarian
Catalan
Chinese (Simplified)
Chinese (Traditional)
Croatian
Czech
Danish
Dutch
English
Estonian
Filipino
Finnish
French
Galician
Georgian
German
Greek
Haitian Creole
Hebrew
Hindi
Hungarian
Icelandic
Indonesian
Irish
Italian
Japanese
Korean
Latvian
Lithuanian
Macedonian
Malay
Maltese
Norwegian
Persian
Polish
Portuguese
Romanian
Serbian
Slovak
Slovenian
Spanish
Swahili
Swedish
Thai
Turkish
Ukrainian
Urdu
Vietnamese
Welsh
Yiddish
"Православная Церковь - это не "монополия" клириков, это не только их "дело", как думают невежественные и чуждые церковного духа. Церковь это не собственность того или иного иерарха или священника. Это теснейший духовный союз всех правильно верующих во Христа, стремящихся благочестиво соблюдать заповеди Христовы, с единственной целью - наследовать то вечное блаженство, которое Христос Спаситель уготовил нам, если они по немощи согрешают, то искренно каются и стремятся "принести достойные плоды покаяния" (Лк.3; 8)."Церковь, в самом деле, не может полностью удалиться от мира, поскольку в нее входят люди, которые продолжают жить на земле, и поэтому "земная" сторона состава Ее и внешняя организации необходимы; но чем меньше "земного", тем лучше для достижения вечных целей, стоящих перед Церковью. И уж совсем недопустимо, чтобы "земное" затемняло или подавляло чисто духовное - задачу спасения души и жизни вечной - ради чего Церковь основана и существует".
Прежде чем приступить к критической оценке нравственной философии Канта, мы наметим в общих чертах пункты, подлежащие нашему обсуждению. Нравственная система Канта распадается на две части – критическую и положительную. Первая содержит критику всех существовавших до него философских учений о нравственности. Во второй заключается его собственное положительное учение, основанное на предшествующей критике. Воспроизведем в немногих словах отрицательную и положительную часть системы Канта.
По мнению Канта основою нравственности не может быть какая-нибудь склонность эмпирической природы человека, например: сострадание, честь, естественный инстинкт самосохранения. Человек, заботящийся о своем здоровье по естественному чувству самосохранения, или благотворитель, облегчающий бедствия несчастных просто потому, что природа наделила его добрым сердцем, действует не нравственно. Нравственное значение имеют только поступки, совершенные по представлению закона. Основанием для этого мнения служит, во-первых, независимость чувств и склонностей человека от его воли. Чувства и склонности – дар природы и потому не могут быть предписываемы нравственностью, которая имеет дело исключительно с свободною волею человека. Вторым основанием для отрицания нравственного значения склонностей у Канта служит их изменчивость и непостоянство. Склонности, подобно морю, всегда волнуются под влиянием внешних условий. Часто безнадежное отчаяние совершенно лишает жизнь её приятности и служит причиною самоубийства для тех, которые руководятся только инстинктом. Собственные несчастия вытесняют из самого сострадательного сердца заботу о других, сосредоточивая ее на самом себе. Между тем постоянство, устойчивость поведения, его независимость от случайных, мимолетных настроений чувства, есть один из существенных признаков нравственности1.
Самая важная тайна, которую до сих пор не раскрыли люди, касается человеческой души. Все тайны природы, все явления на Земле могут быть так или иначе объяснены с помощью науки, особенно теперь, когда на человечество работает невиданной мощности искусственный интеллект. Но даже сверхумный компьютер не способен приблизить человечество к ответу на вопрос: «Откуда берется душа?»
Богословское мнение
Происхождение человеческой души не раскрыто однозначно в Слове Божьем, в том его объеме, который сегодня известен человечеству. Святой Кирилл Александрийский писал, что это тайна, ведомая только Богу.
Православная Церковь по сей день не обладает строго определенным учением о происхождении души. Богословские мнения и учения о происхождении душ рассматриваются Церковью и проверяются на соответствие христианскому учению. Одни мнения одобряются и предлагаются для дальнейшего изучения. Другие отвергаются из-за противоречия Священному Писанию и догматам
Догматическая система Оригена
Древнегреческие философы, в том числе Ориген, настаивали на том, что души предсуществуют в Горнем мире в неограниченном количестве. А после рождения человека в каждое тело посылается соответствующая ему душа.
Но это учение не принято Церковью и уже в ходе 5 Вселенского Собора, то есть, на заре христианства, было осуждено и отвергнуто. Причина в том, что оно не соответствует Священному Преданию о греховности человека из-за греховности Адама и Евы. Предсуществование душ не объясняет того, как получил душу боговоплощенный Иисус Христос и противоречит иным догматам нашей Церкви.
Церковь имеет богочеловеческую природу, по этой причине невозможно дать ее всеохватывающее и исчерпывающее определение. Церковь не может быть сведена к обыкновенному человеческому институту. Ее сущность и историческая реальность содержит в себе много аспектов не только видимого, но и невидимого мира – по причине своего внутреннего единства с Богом она сочетает в себе не только лишь человеческое, но и божественное. А Бог не может быть вписан в рациональные категории ограниченного человеческого разума. Святой апостол Павел, используя в качестве метафоры жизни Христовой Церкви брак, говорит: «Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф. 5: 32).
В Святом Писании и Новом Завете отсутствует какое-либо определение Церкви, хотя слово «церковь» встречается там 110 раз. Вместо точного понятия святые писатели говорят нам о Церкви языком образов, метафор, аллегорий и притч, описывая ее разнообразными символами и раскрывая через них различные аспекты ее бытия и единства с ее Основателем и Главой – Господом Иисусом Христом. Святой апостол и евангелист Иоанн передает слова Господа, в которых Спаситель сравнивает Церковь с лозой и ее ветвями (Иоанн 15: 1–8), с Пастырем и Его стадом (Иоанн 10: 1–16). В притче о добром самарянине Господь говорит о Церкви как о лечебнице, в которой человеческая природа получает исцеление от Лекаря души и тела. Святой апостол Павел, раскрывая учение о Церкви, использует образ строящегося здания (Еф. 2: 19–22), брачного союза (Еф. 5: 23; 5: 32), дома (семьи) (1 Тим. 3: 15; Евр. 3: 6), града Божиего (Евр. 11: 10), главы и тела. Общим началом во всех метафорах по отношению к Церкви является Богочеловеческая Личность Господа нашего Иисуса Христа – Он является формирующим фактором, основой и связью между членами Церкви. В Нем и через Него находят основание и сущностные свойства Церкви (т.е. относящиеся к самой сути Церкви и по необходимости проистекающие из нее), указанные в девятом пункте Символа веры, среди которых – соборность.
ПОСТЕПЕННОЕ ПОМУТНЕНИЕ ВЕРЫ В ЦЕРКОВЬ
Верую во единую святую, соборную и апостольскую Церковь.
Так в девятом члене Символа веры исповедует каждый православный христианин свою веру в великую истину Церкви.
Но едва ли можно указать на иной член Символа веры, который столь мало воспринимался бы сердцем человека, устами читающего Символ веры, как именно девятый, где и выражена истина Церкви. Отчасти это и понятно. Ведь именно в девятом члене Символа веры человек исповедует свою связь с видимым обществом последователей Христовых, и тем самым, уже в этих кратких словах исповедания он даёт обещание соглашаться со всеми истинами, преподаваемыми Церковью, являющейся хранительницей Христова учения, и в жизни своей подчиняться всем тем законам, которыми Церковь достигает цели своего существования и по которым она, как общество, живущее на земле, управляется. Поэтому, думается, мы не погрешим, если выскажем ту мысль, что истина Церкви, по преимуществу перед всеми другими, касается самой жизни каждого христианина и определяет не только его верование, но и самую его жизнь. Признать Церковь - это значит не мечтать только о Христе, а жить по-христиански, идти путём любви и самоотречения. Вера в Церковь требует подвига и от ума, и от воли человека. А потому-то и противна истина Церкви тем началам жизни, которые долгим путём и незаметно вкрались в сознание и мировоззрение даже и русского православного общества, преимущественно, конечно, так называемого общества интеллигентного и образованного.
С печальных для Церкви времён Петра I-го верхи русского общества оторвались от церковной народной жизни и стали жить, скорее, общей жизнью со всеми другими европейскими народностями, только не с русской. Подчиняясь западному влиянию во всех областях жизни, русское общество не могло избежать влияния и на строй своего религиозного мировоззрения со стороны западных исповеданий. А эти-то исповедания недаром верным сыном Православной Церкви и святой Родины А. С. Хомяковым названы "ересями против догмата о существе Церкви, против её веры в самоё себя," и отрицание Церкви не напрасно считал он самой характерной чертой и католичества, и протестантства.
Советское государство катком прошлось по устроению христианской жизни в России. И, несмотря на 30 лет свободы вероисповедания, многие институты до сих пор не восстановлены. В их числе один из важнейших – христианская община, которая немыслима без деятельных мирян. Мы попросили российских и зарубежных священников рассказать о том, в какой мере мирянам следует участвовать в приходской жизни.
Община нуждается в твоем участии
Иерей Николай Тихончук, клирик храма в честь иконы Божией Матери Всех Скорбящих Радость и Святой Женевьевы Парижской в Корсунской епархии Русской Православной Церкви, медбрат Парижского госпиталя:
– По мере возможностей. Потому что большинство прихожан имеет и другие обязанности по жизни: семья, работа. Это нужно учитывать и постараться относиться с пониманием. Когда есть приходской совет и живая община, то все работает, как в часовом механизме. Каждый на своем месте, получается органичная работа. Мы у себя собираемся на приходе 3 раза в год. Мы все обсуждаем – священники с членами приходского совета, который постоянно обновляется, чтобы все могли участвовать в жизни общины по мере возможностей.
Соотношение духовных недугов и психических заболеваний — одна из проблем, с которой постоянно приходится сталкиваться в церковной жизни как духовенству, так и мирским представителям клира. Но чаще всего именно священник оказывается первым, к кому обращается за помощью человек с психическими расстройствами.
Три жизни
В начале года в СМИ прошла волна публикаций о серии суицидов среди подростков. Примерно в это же время ко мне обратился священник с просьбой проконсультировать его духовную дочь, девушку-подростка, которая не раз в беседах с духовником упоминала о самоубийстве. На прием Маша (имя изменено) пришла вместе с мамой, прибывающей в недоумении, зачем священник направил ее дочь к психиатру. Никаких изменений в состоянии дочери члены семьи не замечали. Маша успешно оканчивала школу и готовилась к поступлению в вуз. Во время нашей беседы она не только подтвердила наличие суицидальных мыслей, но и рассказала, что несколько раз открывала окно, чтобы выброситься из него. Свое состояние Маша умело скрывала от родных и близких и только духовному отцу говорила о личных переживаниях. Батюшка приложил много усилий, чтобы уговорить девушку пойти к психиатру. У Маши была тяжелая депрессия, требовавшая госпитализации. Если бы не усилия священника, она наверняка пополнила бы список подростков, покончивших с собой и оставивших в растерянности и отчаянии своих родных и близких.
Макарий Маркиш, иеромонах:
Едва ли не главное наше чувство, о котором написаны миллионы книг, и которое занимает ведущее место в сознании людей — это, конечно, любовь. Всё понятно без слов. Сейчас, возможно, я вас очень удивлю. Но от своих слов не откажусь.
Говоря о чувстве, перенося в этот эмоциональный мир такое понятие, как любовь, мы совершаем смертоносную ошибку. Говорю, как есть. И не боюсь, что вы меня поднимите на смех. Потому что любовь — это не чувство.
Со мной могут начать спорить, говоря, что у меня какой-то свой смысл слов. Но мы всё-таки христиане, и поэтому стараемся оценки наших слов и смыслов совмещать со Священным Писанием.