"ГАГАУЗИЯ ПРАВОСЛАВНАЯ". Церковный сайт из Конгаза

Архиепископ Иона (Черепанов)

Чтобы суметь заинтересовать молодых людей Православием, духовенству нужно спуститься со ступенек церковной кафедры и стать среди них, не теряя, конечно, своего священнического достоинства. Нужно вспомнить свою молодость, свои мысли в таком возрасте — лет в пятнадцать-двадцать с хвостиком. Тогда будет легче о чём-то говорить.

Нужно снисходительно относиться к глупостям, свойственным этому возрасту. Есть подходящее слово — «перебесится». Молодого человека может штормить, даже такого, который вырос в церковной среде. Но если терпеливо перенести этот период, не душить и не давить, не ломать полицейскими строгостями, а относиться с любовью и пониманием, то церковный человек, если он был воцерковлён, обязательно вернётся в Церковь. А если пришёл в храм в этот непростой период и готов воцерковляться, то обязательно станет православным.

Подробнее...

Отвечает архиепископ Амвросий (Ермаков)

Самое главное — общее дело. Нужно обязательно давать какое-то послушание на приходе. Это не должны быть просто какие-то чаепития, потому что чаепития подчас устраиваются на всякого рода тусовках; молодёжь приходит, им интересно общаться друг с другом, в том числе и в пространстве Церкви. Но когда нет какого-то общего дела — этими чаепитиями и разговорами о том-сём всё и заканчивается. Такая площадка для досуга тоже должна быть, но, как мне кажется, молодые люди должны получать от священноначалия какое-то задание — заниматься какого-то рода деятельностью в зависимости от своего призвания, образования, от своих способностей, желания. Вот тогда это будет чем-то интересным. Тогда начинает плестись какой-то такой узор, в котором каждая ниточка занимает своё место, и из всего этого общего делания складывается уже какое-то полотно, какая-то картина.

Подробнее...

(В8) Молодежный класс

А вот настоящих, священников-подвижников тебе встречать приходилось?

- Приходилось, батюшка.

- И как, в чем это выражалось?

- Глубокое понимание самой веры, чисто христианское отношение к людям. Вот общаешься с ними, и кажется, что совсем это люди из другой эпохи, выполняют все и делают как.это и положено на самом деле.

Расскажу несколько случаев, для сравнения.

Подробнее...

(В8) Молодежный класс

Мы были поколением дворников и сторожей

– Александр, вы сказали, что все это время КГБ за вами вело наблюдение?

– Да, мы разрастались довольно активно, хотя, и разрастаясь, не вступали в открытую борьбу с КГБ. То есть наша организация продолжала свою работу.

В то время уже многих студентов стали исключать из университетов, и когда они к нам приходили, то первое, что мы им говорили, было следующее: «Вы должны понять, что придя к нам, вы избираете особый путь – путь, за который придется отвечать. И отвечать тем, что вам придется отказаться от карьеры: вас исключат из университетов, вас не допустят к должностям, выгонят с работы. Вы выбираете жизнь социально намного менее значимую, но нравственно более благодатную и более полезную».

И мы стали применять у себя на деле принцип «жить не по лжи», о котором писал Александр Солженицын. Надо сказать, что успех это имело колоссальный!

Если бы ранним утром вы вышли на улицы Москвы или Питера (особенно Москвы или Питера), то увидели бы, что мостовую подметают задумчивые молодые люди. У них у всех длинные волосы, среди них нет ни шпаны, ни кого-то подобного...

Подробнее...

(В8) Молодежный класс

О поисках истины в студенческие годы и своем пути в Церковь – в продолжении беседы с богословом, политиком, диссидентом, правозащитником Александром Иоильевичем Огородниковым.

Первое Евангелие

– Александр, вы рассказывали о своих сокурсниках, о студенческой жизни и о духовных поисках…

– Мы все тогда активно искали Истину, хотели многое понять. Долго искали. Я даже убегал с занятий во ВГИКе, чтобы послушать лекции Мамардашвили, слушал лекции философа Пятигорского… Потом на какой-то период стал даже в некотором смысле буддистом: мы устроили такой «буддистский лагерь» в Прибалтике (конечно же, именно в Прибалтике: тогда это была наиболее прозападная часть СССР). Но все равно ощущение какой-то неполноты было очень острым. Настолько острым, что иногда просто душило! Просто душило!.. Ощущение какой-то неполноты – чего-то такого, что проходит мимо тебя, а ты не можешь этого понять. Ты чувствуешь, что существует рядом что-то такое, чего ты не знаешь, но как его нащупать и что это такое – непонятно!..

– Но, может быть, это ощущалось во многом благодаря давлению государственной идеологии?

– Разумеется, и из-за этого тоже. И тут кто-то мне подарил Евангелие… Я его просто поставил на полку, и, поскольку никто эту книгу не трогал, второй мой товарищ, студент Влад Ганев (болгарин, будущий режиссер), держал в нем свои болгарские деньги. Кладовая у него была такая. А мы тогда уже активно развивали идею молодежной субкультуры, или контркультуры. Я познакомился с общиной хиппи, которые тогда уже полулегально существовали в Москве, и мы как бы искали ту среду, которая была бы нам близка: среду, ищущую смысла жизни.

Подробнее...

(В8) Молодежный класс

Александр Иоильевич Огородников (род. 1950) – богослов, политик, диссидент, правозащитник, директор приюта «Остров надежды».

Нашим оружием было слово, а уже потом – кулаки

– Александр, в течение последних нескольких лет я ищу встреч с людьми, которые могли бы нам напомнить, если можно так выразиться, «нашу первую любовь»: нашу первую радость от того, что Церковь в СССР получила свободу.

Нахожу собеседников, которые могли бы вспомнить 1990-е, 80-е и более ранние годы, чтобы поговорить о той Церкви, которая, конечно же, онтологически всегда свободна, но в 1988-м году, наверное, произошло настоящее чудо: для Русской Церкви в Советском Союзе сжимавшие ее границы раздвинулись, рамки раскрылись, ограничения были сняты... И всегда очень радостно повспоминать о тех годах, когда дух торжествовал и «жизнь жительствовала», а ведь это все было именно так, не правда ли?

– Да, это так. Но, знаете, к сожалению, сейчас об этом как-то забывают или очень мало говорят. Поэтому даже сам факт приглашения на интервью для меня знаменателен.

Дело в том, что мое поколение – мы были, скажем так, первыми, кто не просто «обратился к вере в сознательном возрасте». У меня, например, была идеальная советская биография: пионер, командир отряда, комсомолец, работа в горкоме комсомола. А потом я создал БКД (боевую комсомольскую дружину).

– А что это такое, расскажите.

– Я родился в Чистополе, это был самый настоящий бандитский город, и мы там наводили порядок. Причем мы как бы презирали милицию, действовали автономно от нее, но это стоило нам двух жизней – двух наших товарищей убили, – а уже в 1968-м году стали появляться о нас такие статьи, как «Вахта мужества» в «Комсомольской правде». Представляете, тираж 18 миллионов, и на первой странице – заметка о небольшом городке, где мы фактически стали в каком-то смысле определять атмосферу! Особенно среди молодежи!..

Подробнее...

(В8) Молодежный класс

Метро – очень шумный вид транспорта. Не удивительно, что многие, спускаясь в его подземелья, отсекают себя от этого шума наушниками плеера. Я и сам так часто делаю. Но иногда еду без наушников. Просто чтобы не выпадать из звукового контекста жизни, пусть даже и чрезмерно шумного. А контекст этот, надо сказать, бывает прелюбопытнейший.

На подходе к эскалатору в метро меня обогнала тройка весело болтающих молодых ребят. Симпатичные, худощавые, хорошо одетые. Один – в очках. В общем – ребята как ребята. И проехали мы с ними по соседству на ступеньках самодвижущейся лестницы – всего ничего, минуту, наверное, не больше. Но за эту минуту я услышал столько матерщины, сколько не слышал, наверное, за последних несколько лет. Потому что на эскалаторе ведь в сторонку не отойдешь. Вот и пришлось поприсутствовать на этом «пире духа». И не особо громко ведь матерились, так – лишь друг друга слышали, ну и я за компанию случайно…

Подробнее...